|
|
|
|
|
сочинения
Симфония №2,
«Навна»
2009 г.
Симфония написана по прочтении книги «Роза Мира», известного поэта и
историка Д. Андреева и является одной из частей большого цикла,
задуманного композитором, по её мотивам. Сочинение представляет собой
одночастную композицию, состоящую из трёх разделов с прологом и
эпилогом. В симфонии не следует искать прямых аналогий с текстом книги.
Это всего лишь попытка прикоснуться к таинственным мирам, открывшимся
автору этой грандиозной философско-мистической эпопеи.
Авторский комментарий
«Навна»
Сергей Жуков, взявшийся за столь серьезную тему – мы ведь понимаем ее
серьезность – с задачей справился. Симфония, безусловно, удалась.
Некоторая неудовлетворенность осталась только от исполнения, точнее, от
исполнительского состава: для этого сочинения требовался более мощный
симфонический оркестр, чтобы усиленную группу ударных уравновешивали
столь же расширенные группы струнных и деревянных. А сейчас ударные,
вышедшие на первый план в среднем разделе симфонии, изображающем разгул
инфрафизических сил, сделали этот раздел более значимым, чем это,
видимо, задумано автором. Во всяком случае, эта темная кульминация
впечатляет: масштабом симфонического нагнетания, насыщенностью
партитуры, силой трагического пафоса.
И всё-таки на первом месте в симфонии – силы Света. Начало симфонии
можно охарактеризовать как «весеннее пробуждение и произрастание» (это
слова Стравинского про начало «Весны Священной»). С. Жуков мастерски
умеет передавать длящееся время, постепенно его развертывать, не
переходя к драматизации, а оставаясь долго в пределах созерцательности,
наполняя ее всё новыми внутренними токами. Впечатление свежести,
изначальности, усиливается средствами тембра – введением необычных
инструментов, обновляющих оркестровую палитру. Музыка, лишенная
драматической напряженности, тем не менее, звучит насыщенно: длительные
выдержанные гармонии постоянно усложняются, наполняются полифоническим
плетением голосов, обновляется тембровая атмосфера.
Чтобы дать некоторое представление об этой музыке, назову несколько
уместных, на мой взгляд, музыкальных ассоциаций:
Начало «Дафниса и Хлои» Равеля. Только гармонически более изощренно и с
более медленным развертыванием. Начало второй части «Весны Священной».
Медленные разделы «Предварительного действа» Скрябина-Немтина. Особенно
те разделы, где звучат солирующие вокальные голоса (например –
истаивание перед заключительной кульминацией в финальной части).
Или словами Даниила Андреева:
Это – в высотах, доныне безвестных
Для нас,
Она, наклонясь, озирала
Пространства земные
И думала: где бы
Коснуться земного впервые.
…………
Глубже и глубже вникала, входила
В дикое лоно.
Диких озер голубое кадило
Мягко дымилось туманом…
По склонам
Духи Вайиты на крыльях тяжелых,
В мареве взмахивая, пролетали…
Ложе баюкали Ей стихиали
В поймах и долах.
Полночью пенились пазори в тучах,
В тучах над тихою, хвойною хмарью…
Хвойною хмарью, пустынною гарью
Пахло на кручах.
Бед неминучих
Запах – полынь!..
На лесных поворотах
Дятлы стучали… Ветры качали
Аир на дремных болотах.
О среднем разделе я уже сказал – это прорыв инфрафизики, сначала не
очень заметной рядом с разлившейся уже симфонией света, а затем
завладевающей всем звуковым пространством, принимающей угрожающие
масштабы.
Третий раздел симфонии: преодоление тьмы Светом, захватывающее
симфоническое разрастание, воодушевление Светом, ослепительная
кульминация, и затем – постепенное растворение, опрозрачнивание,
развеивание светлых звучаний.
Здесь в музыке, еще явственней, чем в начале симфонии, проявился ее
русский колорит. Сергей Жуков блестяще справился с задачей, над которой
бьются с переменным успехом многие композиторы: вписать звучание
фольклорного материала внутрь партитуры, сохранив его тембровую и
интонационную характерность, соединив эту характерность со сложностью
современного интонационного языка. Трудность еще и в соединении разных
драматургических логик: профессиональная музыка стремится гибко передать
градации напряженности, даже заострить и артистически подать спады и
подъемы напряжения, а фольклор тяготеет к статичному пребыванию на
избранной высоте. Здесь же композитору удалось достичь убедительного
единства: несколько отрывков разного темпа и энергетической заряженности
очень органично нашли свое место на разных участках симфонического
нарастания, не разрушили непрерывности развития, а внесли в него свой
воодушевляющий импульс.
В целом симфония состоялась. Не побоюсь сказать: из всего, что до сих
пор появилось в искусстве «по следам Андреева», эта симфония стала самым
крупным явлением. Композитор подтвердил, что это только первая часть
задуманного большого цикла, так что будем ждать продолжения.
Е. Морошкин
"Воздушный
замок", форум, 2009 г.
«Навна»
Образ России так ясно очерчивается перед глазами, что иногда делается не
по себе. Причину такой живости образа я вижу в идеальном соответствии
формы симфонии ее содержанию, а именно - в построении на противоречиях.
Отсюда сильное чувство страны, похожее на то, что уловил Волошин (образ
"Святой Руси" и "Глухонемой") и Тургенев в "Певцах" и "Живых мощах", где
больше всего притягивает эта привычная русская широта длинной в
пропасть.
В
"Навне" сочетаются созерцательный характер повествования, панорама
долгого времени с захватывающим, молниеносным сюжетом, от которого не
оторваться с первых нот. Когда я слушала, постоянно возникал навязчивый
вопрос: "Что же будет дальше?" - такого со мной раньше не бывало.
Второе противоречие - сочетание трагедии, даже мучений со
сказочно-фольклорным утешающим, нежным мотивом. Причем и ту, и другую
сторону ощущаешь, когда слушаешь, словно ты - участник происходящего, и
ждешь сейчас же то ли пытки, то ли помилования, то ли вдохновения.
Третье противоречие - столкновение языческих мотивов с христианской
линией страдания и воскресения. Этому противоречию способствует
мозаичная структура симфонии: мозаика, с одной стороны, ассоциируется с
храмами и библейскими сюжетами, с другой - мозаика символизирует "расколотость"
мира на кусочки, намекает на его многообразие и языческую
многосоставность. Отсюда вытекает и противоречие четвертое: при такой
"мозаичной" форме, чувствуется нерушимая цельность симфонии - скалистая
вера в судьбу и речная покорность.
А. Таран
"Воздушный замок", форум, 2010 г.
▲
|
|
|
